Виктор Ширяев
Эта статья продолжает тему “разрушения загрязнений”.
В предыдущей записи упоминалось, что в основе всех загрязнений/отравлений 1 ума лежит неведение, но это не совсем точно, потому что Будда палийского канона не даёт какой-то одной систематизированной доктрины, и хотя общее направление его учений — едино, в текстах сутт существует немало противоречий. Пространство для толкований настолько обширно, что уже самые ранние буддийские направления делились на тех, кто считал учение Будды комплексным и целостным, учащим правильному воззрению, и тех, кто считал учение Будды разрозненным и ситуативным, призванным лишь подкрепить тот или иной прагматический аспект в споре с оппонентом. Для себя лично я пока ещё не пришёл к какому-либо однозначному выводу, но склонен всё же считать систематизацию и приведение учения к однородному состоянию — поздней работой составителей канона, стремившихся разобраться с множественными противоречиями.
В любом случае, стоит отметить, что в основе “отравлений” ума Будда называет в одних местах неведение (авиджу), а в других — страстное влечение (танху). В любом случае, поскольку это понятия родственные и одно не существует без другого, имеет смысл рассматривать их в связке друг с другом.
Но вернёмся обратно к асавам. В прошлой записи была затронута тема камасавы, т.е. “загрязнения на основе зацикливания на чувственных наслаждениях”. Хотя это очень большая тема, и та, которая влияет на все наши взаимодействия в мире (настолько, что в буддийской космологии наш мир назван камалока, т.е. мир желаний), существует ещё несколько типов загрязнений/отравлений, и все они, в конечном итоге, взаимосвязаны, подпитываются неведением [..сути вещей], и подпитывают страстное влечение (танху), заставляя нас крутиться в сансаре — патологических привычках мышления и поведения. “Висуддхимагга” (наверное, самый важный комментарий к канону) поучает, что отравления “постоянно просачиваются через не охраняемые двери чувств, как вода через трещины в кувшине”.
И вторым таким типом загрязнения Будда называет бхавасаву, или “загрязнение становлением”.
Это очень любопытная категория “загрязнений”, потому что Будда палийского канона всегда проводит различие между бытием и становлением. Для него, похоже, вся реальность — это реальность становления (бхава), а не бытия. В отличие от учения Упанишад, в которых истина неизменна и вневременна, а наш мир — иллюзорен, Будда утверждает диаметрально противоположное — что иллюзией и заблуждением является как раз представление о существовании чего-то неизменного и вневременного, а суть вещей в том, что они всё — процессы. Однако, принципиальный момент тут в том, что если брамины и Упанишады говорят про то, каков мир (онтология), то Будда говорит о том, как мы мир воспринимаем и познаём (эпистемология). Будду палийского канона, согласно мнениям современных буддологов, не интересовали вопросы того, как “на самом деле” устроен мир; его интересовали чисто прагматические вопросы достижения освобождения при жизни. А в нашем субъективном/коллективном мире, по утверждениям раннего буддизма, ничего неизменного нет. В отдельной записи интересно будет поговорить о том, как это соотносится с практиками Дзогчена, Веданты, Кашмирского Шиваизма, исихазма и прочих, которые вполне находят неизменную и вневременную основу сознания, и работают как практики освобождения не менее эффективно, чем буддизм Тхеравады; а пока вернемся обратно к бхавасаве.
Бхавасава — это сложное и многогранное понятие, трактуемое десятками разных способов, от метафизических до психологических. Говоря простыми словами, раз “всё есть становление”, то психологическая уловка — привязаться к этому становлению. Скажем, метафизическая буддийская космология предполагает возможность перерождения в мирах богов, а значит, человек может стремиться заслужить себе лучшее перерождение (что привело, например, к “валютной бирже” даны в Тхераваде — т.е. “торговле” заслугами). Такая метафизическая привязанность может быть понята, например, через аналогию с христианством или исламом, где многие живут в этой жизни с идеей о попадании в рай; с иудаизмом, где вечно-скоро придёт мессия; и с Ведантой или Шиваизмом, где люди ищут убежища в идее о “вечном Я”.
Бхавасава может пониматься и психологически, как страх смерти и привязанность к жизни. Например, целое направление в буддизме Юго-Восточной Азии практикует татуаж символов, призванных защитить от зла и болезней.
Также, интересную параллель можно провести между бхавасавой и “проектом Атман” философа Кена Уилбера. “Проект Атман” — это то, как на каждой стадии жизни и уровне психологического развития мы себя обманываем, и ищем замену вневременному во временном, и неизменному — в преходящем. Я не хочу вдаваться здесь в детали телеологической метафизики Уилбера (развертывание Духа и прочее, с чем я люблю спорить); насколько “настоящая правда” заключается в непреходящем и вечном — вопрос отдельной дискуссии, о которой я уже упомянул выше; упомянул и то, что Будда палийского канона придерживается диаметрально противоположной позиции. Тем не менее, для наших рассуждений о бхавасаве это не так принципиально — интересен сам принцип “проекта Атман”, который является сутью “загрязнения становлением” — что происходит зацепка за существование, и на каждом уровне развития эта зацепка — разная, обусловленная характеристиками каждого конкретного уровня. Словами самого Уилбера:
Каждая стадия по направлению к Богу сама все еще не является Богом. Каждая стадия — это поиски Бога, которые происходят в условиях, которым недостает Бога. Душа должна искать Единство через посредство ограничений данной стадии, которая пока не является Единством. И это другая сторона проекта Атман: каждый индивидуум хочет только Атмана, но хочет его при условиях, которые этому препятствуют.
...и, добавлю уже от себя, за эти условия цепляется. Кто-то надеется на жизнь вечную в раю; кто-то пытается познать Абсолют и своё тождество Абсолюту; кто-то пытается оставить след в истории, чтобы его помнили вечно; кто-то смотрит в зеркало каждый раз, когда случайно возвращается домой — чтобы не сглазили; кто-то считает своих детей лучшим своим свершением в жизни, и утверждает себя через продолжение рода... Всё это прекрасно само по себе. Цепляние же — создаёт “загрязнения”.
Как с этим работать? В принципе, как и с предыдущим “загрязнением”, камасавой, полезным кажется подход, позволяющий увидеть бхавасаву в действии прямо сейчас, увидеть её механизмы и всё то, о чём Будда стандартно говорит: “Нужно знать это. Нужно знать причину этого. Нужно знать разнообразие этого. Нужно знать результат этого. Нужно знать прекращение этого. Нужно знать путь практики прекращения этого.”
Это достигается, с одной стороны, практикой осознанности в настоящем моменте, внимательным рассмотрением всех составляющих частей механизма работы этого “загрязнения”, и способов его очистки. С другой стороны, это достигается правильным воззрением и избавлением от заблуждений, т.е. работой с авиджасавой (отравление неведением) и диттха-асавой (отравление мировоззрениями, частный случай авиджасавы). О них — в следующей записи.
Комментарии к слайду
Нет комментариев